Зимний мир [ Зимний мир. Книга Брандеры. Книга Жанны] - К. Миллс

Карн! Карн! Возвращайся!

Когда я снова открыла глаза, было уже утро, хотя я не помнила, как уснула. То, что я разобралась в себе, не делало предстоящий день более легким. Подошло и прошло время обеда я сходила с ума от тревоги. Я пыталась расслабиться, но рана была слишком глубока. Этот человек разбил в прах годы душевной дисциплины.

Потом моя воля стала ослабевать. Я никогда не теряла до такой степени контроль над своим телом. Я была не в состоянии расслабиться. Я пыталась внушать себе спокойствие, но напрасно. Как он может так поступать со мной? Неужели он думает, что я не буду беспокоиться? Я же не железная. Восемь дней! За это время мы могли бы добраться вдвоем. Подумал ли он, куда я дену себя?

Я воображаю всяческие страхи, а он, наверное, сидит где-нибудь у огня и ужинает. Что ему мои чувства, мое беспокойство. В конце концов, я только женщина. Да, я должна ему сказать…

Задняя дверь отворилась, и с негромким стуком Карн шагнул внутрь. Гневные слова, которые я припасла, застряли в горле. Его лицо осунулось, глаза потускнели, плечи опустились, как будто собственный вес оказался для них непосильным бременем. На мгновение чувство неожиданного облегчения сковало меня.

— О, дорогой мой, — прошептала я. Я так волновалась.

Он шагнул ко мне, сбрасывая на ходу промокший плащ и перчатки. Он остановился передо мной, ощупал мои плечи, шею, коснулся кончиками пальцев моего лица. Его руки были холодны, как лед, он слегка покачивался. Казалось, что он смотрит на меня, не веря своим глазам.

— Харлан… — пробормотал он, не отрывая глаз от моего лица. — Их тут десятки. На этой стороне. — Он зашатался, веки опустились. Жанна! — Он покачал головой, но это движение лишило его равновесия, и он едва не упал.

Господи, как он устал! Боль и нежность охватили меня.

— Карн, мой господин, разреши мне помочь тебе.

Я стянула с него мокрую куртку, помогла добраться до постели и лечь.

— Жанна! Солдаты Харлана… Так близко… Страшно… — и он заснул.

С бесконечной осторожностью я сняла с него мокрые башмаки и растерла руками ледяные ноги. Я надела на него чистые теплые носки, укрыла одеялом и села у постели. Он жив. Ему не грозит опасность. Он снова со мной.

О, мой господин, если бы мы встретились при других обстоятельствах, в другом мире…

Но нам оставалось слишком мало времени. Его было бы мало, даже если бы долгие годы ждали нас впереди, но Карн не сомневался в победе Ричарда и в том, что Ричард вскоре убьет его. А мне предстояло провести остаток жизни в гнетущей пустоте.

Эта мысль была невыносима. Я вышла, чтобы проверить лошадей, и обнаружила, что Карн, прежде чем войти в дом, нашел в себе силы позаботиться о них. Я вернулась обратно, вскарабкалась на свою койку и свернулась под одеялами. В эту ночь я могла спать спокойно. Он вернулся.

Карн проспал почти весь следующий день. Я занималась своими делами, накрывала на стол, протирала мебель, все время боясь, как бы нечаянный звук не разбудил его.

Что я скажу ему? Нужно ли рассказывать ему, что я чувствовала? И могу ли я не рассказать?

Я не заметила, как он проснулся, пока его руки не обхватили меня, и он ласково прикоснулся губами к моей шее.

— Жанна, — сказал он хрипло. — Я так боялся за тебя. Я не ожидал, что это будет так долго. Там были патрули Харлана, много, и так близко отсюда. Жанна, Жанна…

Он повернул меня в своих объятиях, прижал губы к моим, и я почувствовала то, что бессильны были передать его слова. И больше не было нужды скрывать любовь, в которой я так долго не хотела себе признаться. Я ответила ему со всей силой, на которую была способна. Много времени спустя он приподнял голову и слабо улыбнулся.

— Вы кое-что утаили от меня, моя леди.

— Ах, Карн, от себя тоже — Какая-то незнакомая мне прежде мягкость в моем голосе смутила меня, и я спрятала свое зардевшееся лицо у него на груди.

Он снова засмеялся. Я так любила этот смех. И так редко слышала его. Он поцеловал меня в ухо.

— Удалось ли мне наконец приручить свою дикую кошечку?

Я посмотрела ему прямо в глаза.

— Только на время, милорд.

Он ответил на вызов долгим головокружительным поцелуем. А потом еще и еще. Через мгновение мы оба оказались в его постели. С бесконечной нежностью помогали мы друг другу освободиться от гнетущей тяжести последних дней. Щедро и самозабвенно награждали мы друг друга радостью и умиротворением. А потом пришел сон. Не знаю, как только мы ухитрились заснуть вдвоем на этой узкой кровати. Мы спали до самого утра.

Когда я открыла глаза, Карн уже стоял у окна. Он протянул мне руки, и я влетела в его объятия. Ярко светило солнце. Капельки воды со звоном падали с карниза на мокрую землю. Сосны сбросили свои снеговые покрывала. Большие сугробы возле дома стали похожи на губку. Карн крепко прижал меня к груди.

— Снег сойдет через пару дней, потом нужно отправляться в дорогу. Не так уж много минут отпущено нам с тобой. Потом будет мало радости.

«Быть может, не будет совсем», — добавила я про себя. Все зависит от того, что делал в это время Ричард.

— Карн, не могли бы мы…

— Даже не думай об этом. — Он отстранил меня от окна и снова обнял. Он так крепко прижал меня к себе, что я не могла видеть его лица. Мне кажется, он не хотел, чтобы я видела. — Жанна, там солдаты Харлана. Если ты попадешь к ним в руки…

Он содрогнулся.

— Ужасно уже то, что теперь придется жить с этим постоянным страхом. — Он еще крепче сжал меня. Ах, любовь моя, вот почему брак должен быть основан только на расчете. Чувства лишают человека способности трезво рассуждать. Он прижался щекой к моим волосам и прошептал: — Я так люблю тебя, Жанна. Бог, смилуйся над нами.

— Это и в самом деле так страшно, любить меня?

— Ах, нет, любимая. Эти последние месяцы были самыми счастливыми. Я впервые не чувствовал себя одиноким. — Он поцеловал меня в кончик носа. — Но я так боялся. Я думал о Нике и Кит. Если бы ты попала к Харлану, я бы все сделал, чтобы спасти тебя, как это сделал Ник. Это ужасная мысль после всех лет и стольких потраченных усилий…

Он не сказал об опасности, которая угрожала ему самому. Глубоко тронутая, я поцеловала его в щеку и крепко обняла.

Тогда я не дам им поймать себя.

Глава семнадцатая

По обоюдному согласию мы не вспоминали о внешнем мире, пока снег не растаял. Два дня мы притворялись, что нам ничто не грозит, что мы свободны и можем ни о чем не заботиться. Я никогда не думала, что на свете бывает такая радость и такое счастье. Но даже в цивилизованных мирах такое не может длиться без конца, а Старкер IV не был цивилизованным миром. Ужасные шрамы на теле Карна, оставшиеся от войн и подосланных убийц, доказывали это. Карн разбудил меня перед зарей на третий день, и мы спешно покинули домик, на ходу дожевывая завтрак.